«Что имеем — не храним, потерявши — плачем». Тайны лунинецких святынь...


Местные богатства оценили ученые – и этим, возможно, сберегли наши духовные
ценности, которые ранее считались обычными вещами...
Думала об этом, листая добротный фотоальбом «Музей древнебелорусской культуры» (Минск, Беларусь, 2004). Как известно, уникальное учреждение было создано в Институте искусствоведения, этнографии и фольклора Национальной академии наук Беларуси в Минске почти 40 лет назад. Не установлено, сколько экспонатов в прошлом имели «лунинецкую прописку». С некоторыми знакомит выше названная красивая книга.
Впечатляют две древние иконы, которые отреставрировали современные художники.
Одна – «Святая Варвара» (стр. 80) – датируется первой половиной XVIII века, вторая – «Отречение апостола Петра» (стр. 132) – началом XIX-го. Из подписи следует, что обе иконы – из Кресто-Воздвиженского храма Лунинца. Однако, в описи церковного имущества периода 1920-1930 гг. эти иконы отсутствуют. Не указаны они и в документе 1981-го, когда храм обследовали ученые, которые, очевидно, и забрали иконы в Минск.
По мнению специалистов, эти иконы могли быть перенесены в Лунинец из тех
деревенских храмов района, что в атеистическое время были закрыты.
Представлена еще одна икона, также отреставрированная. Это Иоанн Златоуст (конец XVII века) из храма Рождества Богородицы села Лахва. Удастся ли выяснить адрес еще двух ценностей, также обозначенных в альбоме как
предметы начала ХХ века с Лунинетчины? Первая – это праздничный костюм замужней женщины. Вторая – ручник из льна и хлопка, выполненный в технике «браное одноуточное и двухуточное ткачество, вышивка строчка, бахрома».
Жаль, что не указаны селения, где создавались ценности, сохраненные в национальном музее. Однако, приятно, что все это – достояние нашего района.

Резонанс

Эта информация под названием «Тайны лунинецких святынь...» была опубликована в прошлом году в районной газете «Лунінецкія навіны» (13.04.2018).
Почти полгода мне звонили жители села Лобча. Они считают, что икона святой
великомученицы Варвары принадлежала местному храму, который был разрушен в
«лихие» 1960-е. Смысл обращений земляков сводился к одному вопросу: как вернуть намоленную икону в восстановленную в 1990-е годы часовню?
Отвечала, что, когда буду в Минске, зайду в музей древнебелорусской культуры и
поинтересуюсь. Но мое посещение академического учреждения произошло только в нынешнем феврале. Предшествовал этому следующий рассказ.
В 1980-е из Беларуси в Канаду эмигрировала минчанка. Малую родину она с мужем смогла посетить 10 лет назад. К тому времени женщина из-за болезни ног передвигалась с тростью. Знакомые пригласили семью и в малоизвестный музей, где перед посетителями предстали многие древние иконы. От одной из икон Божией Матери шло ощутимое тепло, и гостья коснулась иконы... Из музея женщина вышла без палочки.
Вернувшись в Канаду, она пришла в клинику, где много лет лечилась.
–Вы гарантировали, что не смогу передвигаться без посторонней помощи...
–Я гарантировал, что скоро вам придется занять инвалидную коляску, – развел руками впечатленный врач.
Эту историю рассказал пресс-секретарь Пинской епархии иерей Иоанн Горбунов, который поинтересовался, не знаю ли, где может находиться этот музей. Я посещала его еще студенткой, в 1980-м, восхищалась создательницей – Ольгой Васильевной Терещатовой (светлая память! Сейчас узнала, что ее земной путь завершился...).
За 40 лет многое могло измениться. Позвонила знакомой, попросила выяснить, как попасть на экспозицию. И в определенное время подошли к большому академическому зданию, с которого начинается улица Сурганова в Минске.
Нынешнее название учреждения – Центр исследований белорусской культуры, языка и литературы. В филиале искусствоведения, этнографии и фольклора имени Кондрата Крапивы действует отдел древнебелорусской культуры, за которым и закреплена
экспозиция.
Младший научный сотрудник Александр Галковский провел интересную экскурсию
(отдельным экспонатам можно посвящать большие статьи!). Мои спутники эмпирическим способом пытались найти ту чудодейственную икону, о которой рассказывалось выше.
Разрешили фотографировать (без вспышки).
(На фоне царских ворот из храма села Альгомль Столинского района запечатлела хозяев и гостей: крайние слева и справа – сотрудники Центра Вера Даниловна Мицкевич и Александр Александрович Галковский, гостья из России из рода потомственного духовенства Ирина Николаевна Скребец, иерей Иоанн Горбунов).
Хочется надеяться, по снимку бывшая соотечественница подскажет, был ли тот образ в экспозиции на момент нашего пребывания в музее. Дело в том, что, узнав о чуде, Александр Александрович уточнил:
–Многие экспонаты находятся на выставках. Например, большое количество икон ныне экспонируется в Государственном музее истории белорусской литературы в Троицком
предместье.

Раритеты не передаются

Намеревались посетить и это интересное учреждение в центре столицы, но опоздали по времени. Что касается нашей экскурсии, то все же задала адресованный лобчанами вопрос:
–Можно ли ходатайствовать о том, чтобы вернуть определенный экспонат по месту его приобретения? Что для этого нужно – подписи людей, обращения представителей власти?
И услышала категорический ответ:
–Ничего. Вещи находятся на государственном хранении и никому не передаются.
Обращая внимание на подписи на табличках, то и дело находила обозначения полесских родных и соседних деревень или обобщенное, например, «Лунинецкий район».
Заинтересовало, имеется ли в музее каталог, чтобы узнать, какие еще вещи из наших мест нашли «прописку» в столичном учреждении. Наш «гид» ответил, что над каталогом начали работать только сейчас, и порекомендовал зайти к старшим по возрасту и опыту
работы коллег.

В отделе древнебелорусской культуры имеется сектор сохранения историко-культурного наследия, но его заведующего, который в свое время сам участвовал в экспедициях по Беларуси, не оказалось на месте. Коллега же нашего провожатого, узнав о моем вопросе, была искренней в своем возмущении:
–Как могут люди, которые сами ничего не сделали для сохранения местных святынь,
требовать их возвращения?! Эти вещи могли бы быть потеряны безвозвратно для
национальной культуры. Храмы закрывались. Очевидно, этот процесс в атеистическое время и невозможно было остановить, хотя есть примеры и на Брестчине, когда женщины-верующие бросались под трактор и сумели уберечь от разрушения свои храмы.
Многие из них приспосабливали под клубы или склады. Оставались иконы,
богослужебные сосуды, облачение, книги... Их можно было сохранить. Почему же люди боялись выйти из дома, даже если разрушали храмы, жгли намоленные их предками иконы? Для этого нужно было гражданское мужество. К счастью, есть и такие примеры. И нужно благодарить тех ученых, которые еще в начале 1960-х стали ездить по глубинке и собирать национальное богатство. Сколько его, бесхозного, вывезли за границу?! К сожалению, многим сотрудникам академии наук пришлось пострадать за свою деятельность в «хрущевское время». Официально только через 10-летие после смерти «кукурузного генсека» власти санкционировали сбор церковной утвари для научных целей. Прежде, чем они стали экспонатами, их отмыли, спасли от плесени, многие — реставрировали, что невероятно дорого... А теперь так «благородно» заботиться о возвращении ценностей! У вас был шанс их сберечь — вы его потеряли!

Поиск сведений продолжается

Не было аргументов, чтобы опровергнуть обидные, но справедливые слова. Только
попросила помочь найти нам «лунинецкий след» в большой коллекции. Как и предполагала, она исчисляется десятком тысяч единиц хранения, поэтому невозможно было выполнить мою просьбу быстро. Одна из сотрудниц сказала, что сейчас коллектив занят отчетами, но в марте могу напомнить о своем запросе. У женщины под рукой, что называться, были документы о хранении церковных  колоколов. Вот она и прочитала на первом листе бумаги:
–В музее имеется колокол, датированный примерно 1819 годом, из Дятловичского храма, колокол из храма села Ракитно 1899 года, деревни Березовичи 1755 года...
Последнее селение – в Пинском районе. Попросила не искать дальше, чтобы не
переключать внимание с ответственной работы. Надеюсь, что смогу вернуться к
разговору, на который получила  предварительное согласие.
А вот другая информация меня  насторожила. Оказывается, в советское время для музея древнебелорусской культуры начали возводить новое здание. В 1989-м особняк «заморозили». Разумеется, через 30 лет его использование невозможно (увы, здание
снесут – его постигнет та же участь, что и Дворец культуры в Лунинце...). На новое
строительство у государства нет финансирования.
Вроде как о чем-то положительном в отделе говорят о «реэкспозиции» музея. Но, по мнению не только отечественных профессионалов, еще ни один опыт не увенчался успехом: в старых музеях новой экспозиции не удавалось превзойти предыдущие.
Возможно, потому, что в таком случае разрушаются те не видные глазу флюиды души, которые отдавали экспонатам сотрудники-первопроходцы? Не знаю. Но восхищаюсь разумному подходу к музейному делу в ряде стран, которые довелось посетить. Во многих случаях старое хранилище первой коллекции оставляют без изменения. Рядом
возводят новое здание, оснащенное самыми современными «наворотами», первый зал в котором посвящен создателям первого музея (часто – уже ушедшим в иной мир). И такими очевидными здесь становятся и связь поколений, и сохранение традиций...
Ремонт – дело долговременное. Разумеется, на это время музей будет закрыт для посетителей. Да и неизвестно, что останется в новой экспозиции, а там ищи то, что интересует, в фондах или на выставках в других местах...
Святыня может вернуться в копии...
Дельным показался совет, который дал Александр Александрович:
–В истории церкви постоянно встречаемся с таким понятием, как списки с чудотворных икон. Это может касаться и великомученицы Варвары, которую хотят видеть ваши земляки. Пожалуйста, не запрещено сделать список с иконы. Найдется художник-иконописец, готовый выполнить эту работу, – обращайтесь...
Пока дойдет до дела, советую лобчанам, которые беспокоили меня своей озабоченностью, и другим неравнодушным землякам. Хотите увидеть старую экспозицию — срочно посетите музей древнебелорусской культуры. Возможно, встретитесь с вещами, которыми обладали (например, одежда или бытовые вещи) или которым молились ваши предки. Во всяком случае получите ощущение гордости за тех простых крестьян и крестьянок, которые создавали невероятной красоты изделия, и глубокое чувство благодарности тем скромным научным сотрудникам, сохранившим эти памятники нашего народа...
Татьяна Конопацкая. Фото из альбома и автора.
P.S. Буквально в те же дни, что я писала материал о музее древнебелорусской
культуры, наша землячка опубликовала в сети «Фейсбук» воспоминания одного из
ученых, которые занимались сбором церковных ценностей в нашем районе. Поэтесса Оксана Спрынчан любезно разрешила использовать ее заметки и на нашем сайте.
Т.К.

Комментарии